«Он любит спорить, он не знал бы, чем заняться, если бы не было споров, — говорил Николсон о Поланском. — И под этим я не подразумеваю борьбу мнений. Споры. Но он никогда ни в чём не уступит, так что на самом деле никакого спора и нет».

Николсон полностью доверял Поланскому, даже согласившись сам сыграть в эпизоде с резервуаром, когда Гиттеса сметают с ног потоки воды, хлынувшей из внезапно открытых шлюзов. Режиссёр хотел снять это одним дублем, показав крупным планом лицо Николсона, когда он ударяется о проволочный барьер, перегораживающий канал, поэтому невозможно было использовать его дублёра Аллана Гиббса.

«Как истинный профессионал он согласился, — пишет Поланский. — Перед тем как вода должна была хлынуть, Джек махнул мне пальцем. Я было подумал, что он посылает меня куда подальше. Наконец он прокричал: „Один!“ Я понял. Он просил меня обойтись одним дублем. Большего нам и не потребовалось. Джек с такой силой ударился о заграждения, что от его ботинок на проволоке осталась вмятина».

Сам Поланский сыграл негодяя, который бьёт ножом по носу Гиттеса. Эпизод был труден для съёмки. Был сконструирован нож с достаточно слабой пружиной, чтобы при малейшем нажатии создавалось впечатление, будто нож проходит сквозь ноздрю. С одной стороны лезвия на ноже закрепили трубочку с кровью. Нанося удар, Поланский сжимал её. Перед каждым дублем Николсон проверял, чтобы его партнёр держал нож нужной стороной вниз. К сожалению, в Америке и в Британии сцену сочли слишком кровавой и вырезали.

Очень выразителен в роли Кросса патриарх американского кино режиссёр Джон Хьюстон. Сцена между Николсоном и Хьюстоном является одной из самых больших удач фильма.

Во время работы над сценарием Поланский и Таун так и не пришли к согласию по поводу двух сцен. Поланский хотел, чтобы Гиттес и дочь Эвелин Малврей стали любовниками. Таун возражал.

Но самые ожесточённые споры вызвал финал картины. В сценарии Тауна злой магнат погибал, а его дочь оставалась жива. Эвелин Малврей оказывалась в руках Гиттеса, а сцена заканчивалась редким для Лос-Анджелеса снегопадом. Поланский настаивал на смерти Эвелин: «Весь драматический эффект пропадёт, если зрители не уйдут из кинотеатра, возмущаясь несправедливостью жизни».

Разногласия с Тауном были разрешены в характерной для режиссёра манере. В ночь перед съёмкой Поланский написал свой, окончательный вариант.

Эвелин Малврей укладывалась в постель с Джейком. Финал же был такой: Гиттес, узнав о «тайне» Эвелин Малврей, отсылает её с дочерью в убежище. Ной Кросс выслеживает их в Китайском квартале. В итоге Эвелин погибает от пули полицейского, а Кросс убегает с её дочерью — в то время как Гиттес в полной прострации смотрит им вслед.

Американская премьера «Китайского квартала» состоялась 20 июня 1974 года. Во многих рецензиях, в общем положительно оценивавших работу Поланского, указывалось на то, что в картине слишком много крови. На самом же деле, не считая носа Джека и короткой сцены смерти в конце, кровопролития в фильме нет.

«Китайский квартал» претендовал на одиннадцать премий Американской киноакадемии, но получил «Оскара» только за лучший сценарий.

Фильм собрал 30 миллионов долларов (на 1 января 2000 года) при бюджете 6 миллионов.

По итогам опроса издания «Энтертейнмент уикли» «Китайский квартал» занимает четвёртое место в списке лучших фильмов всех времён и народов. Американский киноинститут включил «Китайский квартал» в число 100 лучших американских фильмов.

«КТО-ТО ПРОЛЕТЕЛ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ»

(One Flew Over the Cuckoo's Nest)

Книга Кена Кизи «Кто-то пролетел над гнездом кукушки» стала бестселлером сразу после выхода в свет в 1962 году. Действие романа происходит в психиатрической лечебнице. Кен Кизи написал его на основании личного опыта. Ему было двадцать пять лет, когда безденежье вынудило его в 1960 году подписать контракт с администрацией госпиталя для ветеранов войны, где проводились эксперименты по применению сильных наркотиков для лечения душевных расстройств.

Повествование идёт от лица одного из пациентов, индейца Бромдена по прозвищу Вождь, выучившегося отгораживаться от окружающего мира притворной немотой. В клинике появляется обаятельный пациент Рэндл Макмёрфи. Для того чтобы избежать тюремного заключения, он симулирует сумасшествие. Свободолюбивый Макмёрфи сплачивает других пациентов и восстаёт против жестокосердной сестры Рэтчед. Эта дама поддерживает дисциплину с помощью наркотиков и электрошоков. Однако бунт подавлен. Макмёрфи подвергается крайне болезненной операции на мозге — лоботомии, которая превращает его в живого мертвеца. В порыве милосердия Вождь душит Рэндла подушкой, а потом сбегает из отделения — на волю. Может быть, для Бромдена судьба сложится не так жестоко, как сложилась она для Макмёрфи…

В 1960-е годы роман Кизи был чуть ли не священным текстом для бунтующей молодёжи. Рациональному и жестокому обществу он противопоставил подчёркнутую беспечность, безразличие к житейским успехам, насмешку над нормами и чувство духовной свободы.

Знаменитый актёр Керк Дуглас первым купил права на экранизацию романа, причём сам хотел сыграть Макмёрфи. Он с успехом исполнял эту роль на Бродвее в инсценировке Дейла Вассермана. Однако Дугласу не удалось заинтересовать проектом ни одну из крупнейших студий Голливуда, потому что в истории кино ещё не было случая, чтобы фильм о душевнобольных приносил доходы.

К 1973 году Керк Дуглас был слишком стар для роли Макмёрфи и передал все права на экранизацию своему сыну Майклу, звезде сериала «Улицы Сан-Франциско». Дуглас-младший решил стать продюсером фильма, призвав на помощь опытного Сола Заенца.

В качестве режиссёра был приглашён Милош Форман, эмигрировавший в США из Чехословакии. Прочитав книгу, он сразу понял, что лучшего материала для фильма не найти.

С Форманом был заключён договор на небольшую сумму. Кроме того, он имел свои проценты с прибыли от проката фильма.

«Чем больше я думал над фильмом, тем больше я хотел получить на роль Макмёрфи большого актёра, — вспоминает Форман. — Наш фильм переносил зрителей из их привычного мира в жестокое, опасное и совершенно незнакомое место, и я решил, что этот переход пройдёт легче, если проводник будет им знаком. Я поговорил об этом с продюсерами, и они спросили меня, имею ли я в виду какого-то конкретного „проводника“. Я подумал, что великолепный образ Макмёрфи сможет создать Джек Николсон. К тому времени он был уже звездой первой величины в Голливуде».

Продюсеры тщательно взвесили все «за» и «против» от приглашения Николсона (а до него — Марлона Брандо, Джина Хэкмена, Барта Рейнолдса). Участие голливудской звезды увеличивало бюджет до четырёх миллионов долларов. Для того чтобы запустить фильм в производство, нужно было иметь финансовые гарантии. Заенц обратился за поддержкой к крупным компаниям. Получив отказ, он решил заложить свою музыкальную компанию в Сан-Франциско.

Первый вариант сценария «Гнезда кукушки» написал сам Кен Кизи. Но его подробный пересказ романа не устроил продюсеров. К тому же, когда Кизи закончил сценарий, он захотел быть и режиссёром, и исполнителем главной роли в фильме, и это стало началом конца их отношений.

«Я работал над первым вариантом сценария с Лэрри Хоубеном, а позже переписал его с другим прекрасным сценаристом, Бо Голдманом, — рассказывает Форман. — Мы с Хоубеном писали первый вариант в психиатрической лечебнице в Юджине, штат Орегон, где позже снимался фильм, и, таким образом, я ещё до начала съёмок познакомился и с местом, и с людьми».

Форман взял на все роли — и главные, и второстепенные — профессиональных актёров. Но на периферии фильма работало множество непрофессионалов; так что большинство больных, медсестёр и других служащих клиники действительно играют самих себя.